Оральная агрессия наряду со страхом быть самим поглощенным в амбивалентном хитросплетении имеют место быть, в чем я смог убедиться вчера, на воскресном свидании с сыном. По приходу, ребенок показал мне слепленного в садике белого ежика, я порадовал его сластями из своего детства — леденцом на палочке в форме классического петушка.

Если раньше регрессия к орально-негативному периоду развития ребенка со страхами быть поглощенным вообще, а более конкретно — страхом быть поглощенным своей матерью, выражались в играх в вампиров, зомби и прочей нечисти, кусающейся и пьющей кровь, то сейчас их роль, вот уже не первый раз, исполняют роботы.

В этот раз, достаточно долго играли в робота (маленькая пластмассовая игрушка из яйца, «киндер сюрприза», с нарисованной злой маской «лица»), у которого откидывалась голова, внутрь которой закладывалась аккумуляторная батарея (маленькая деталька из лего). Робот был летающий (всемогущий), чтобы не потерять энергию он «съедал» ее из электрической антенны, из машин, разбросанных во множестве на ковре.

Планшет стал использоваться в качестве музыкального сопровождения: внезапно, сын побежал за ним и включил на нем программу (приложение «Звуки природы») с записью грозы — с раскатами грома, шумом сильного дождя, ливня, получилось грозное и устрашающее звуковое сопровождение. Гроза ему нравилась больше всего из всего набора звуковых наборов, некоторое время фигурки из лего «грелись» около виртуального пламени — картинки сопровождающей звук потрескивающего костра.

В целом, я полагаю, в такие агрессивные игры он играет только со мною, специально дожидаясь моего прихода, даже больше — это и есть существо мужских игр, они все связаны с проявлением внешней агрессии, как сущности мужской природы.

По многочисленным фразам и обмолвкам, могу сделать вывод, что всякая агрессия немедленно пресекается со стороны многочисленного женского племени, которое окружает моего сына большую часть его жизни, в том числе воспитателями в детском саду. В результате, остаются исключительно женские, социально-одобряемые игры вроде чтения книжек, собирания пазлов, рисования, лепки.

Все остальные, запретные игры ожидают моего прихода, появления отца, во многом тоже запретного, ограниченного в своих правах на ребенка. Всемогущий женский контроль придает все большую важность этому механизму компенсации, который связан с моим появлением — еженедельным появлением отца в жизни ребенка.