Анализируем с точки зрения прикладного психоанализа картины известных художников сюрреалистов: картина Рене Магритта «Рождение кумира» (The birth of idol, 1926).

Интересно, что в английском названии картины речь идет об идоле. Идол, тотем — предмет поклонения древнего человека, эпохи анимализма (поклонение животному племени) и аниматизма (поклонение духу предков, духам природы). Эпоха младенчества человечества, диких племенных нравов, когда люди еще разговаривать толком не умели, психика была вывернута наружу, человек общался с миром вокруг сквозь призму собственных иллюзий и проекций (страха, гнева, покорности, поклонения), одушевляя окружающую его природу — дух ветра, дух болот, стихия моря и так далее.

Древнее сознание по прежнему живо и проявляет себя многогранно в создании себе кумиров (поп- и рок-звезд, любимых киноактеров), астрология поддерживает поклонение назначенному с рождением животному (овен, телец, рак, мифологические близнецы и водолеи), знахарство и народная медицина наделяет чудодейственной природной силой воду и травяные настои (заряжают воду), шаманизм общается с духами природы, которые внимательно наблюдают за каждым из нас (особую популярность, в наши дни, приобрели произведения Кастанеды о мексиканском шамане Доне Хуане).

С ростом информационного давления современной эпохи, когда человек подвергается стрессу и становится все более обезличенным исполнителем на работе и послушным потребителем дома, в свободное время, невротизация современного человека лишь нарастает, сближая его психику с психикой первобытного человека далекого доисторического времени.

Что мы видим на представленной картине Рене Магритта?
В левом нижнем углу, куда художник обычно помещает главных действующих лиц своих картин по крайней мере этого периода, находится металлический блестящий стол, на котором лежит несоразмерно огромный меч или кинжал, на рукоятке которого располагается шахматная фигура или подобная шахматной, с приделанной рукой, висящей на проволке. Рука, похоже, от манекена, не настоящая, поскольку в середине основания есть отверстие или углубления для ее крепления.

Стол стоит с края комнаты без стен, стены которой словно бы обрушились, исчезли, обнажив стихию природы, бушующую снаружи — на фоне темного, черного до сажи неба взымаются волны океана, выглядящие словно волосы, клоки волос, торчащие в разные стороны словно последствия невидимой битвы отцовской стихии воздуха и ветра с материнской стихией воды и океана.

То что это комната без стен и крыши очерчено другими предметами: листом фанеры с отверстиями и зеркалу в деревянной раме, приставленные к некоему бортику, на который можно взобраться по лестнице в дальнем конце помещения. Еще такая площадка напоминает пирс.

Фанера с отверстиями и зеркало, приставленные к стене, повторяющийся сюжет в картинах Магритта, они были в частности на картине «После воды облака». Поэтому разберем их более подробно. Отверстия в куске фанеры напоминают окна, но будучи приставленными к однотонной поверхности стены, сквозь них ничего не увидеть, кроме той же стены. В зеркале отражается душа, внутреннее состояние, но в нем мы видим лишь отражение ужаса небес — все того же мрачного неба.

Получается, будучи приставленными, они символизируют бесполезность и беспомощность, замкнутость на себе и своей тревоге. Все, что находится снаружи, за пределами комнаты представляет смертельную опасность.

Если лестница символизирует ритмическое удовольствие, инфантильную сексуальность, то несоразмерно большой кинжал выражает огромный страх и ужас кастрации, возмездия за запрещенные желания. Зеркало задает направленность сексуального наслаждения — оно направлено на себя, относится к собственным гениталиям. Речь идет о раннем детстве.

Что же это за желания такие, которые так страшат и ужасают?

В раннем детстве сексуальность выражается прежде всего к первичным объектам любви — матери и сестре, эти желания инцестуозны и запрещены. Фигура отца, как преграда к любви и телу матери, стоит на кинжале возмездия, рождая запрет.

Этот запрет рождает фигуру идола, тотема того, что отличается от общедоступного и обыденного, рождая священный трепот и амбитвалентность чувств: святость, чистоту, священность — с одной стороны и опасность, жуткий страх, запретность, греховность — с другой. Рождение идола, кумира — выход из эдипова комплекса для ребенка, символизация мучающих его сексуальных чувств к матери и принятие запрета отца на инцест.

Кинжал указывает какое наказание будет тому, кто нарушит запрет — могущество и силу стихий в помещении, оставщемся без какой либо защиты — без стен и крыши. Рука опущена, свивает на тонкой проволочке, показывает невозможность что-либо предпринять, действовать, бороться, беспомощность и обездвиженность. Так слаб человек, его психика перед лицом общества, которое само берет на себя функции наказания дерзнувшего нарушить его законы, заданные посредством табу.