В нашем обществе роль отца, его функции и значение куда-то нивелировались, я хожу в суд по делу о порядке общения с ребенком, в котором меня окружают сплошь женщины, что думаю также не случайно (женщины — судья, представители органа опеки и защиты). Суд, в котором я много говорю, доказываю, но не нахожу понимания, в непроницаемом выражении лиц этих женщин — отсутствие ответа, без эмоциональное и пустое выражение лиц.

Раньше я думал, что это потому что я недостаточно ярко и многогранно раскрыл тему, но сейчас, перепробовав, кажется все возможные, приходящие мне в голову варианты, я вижу все ту же непробиваемую «стену» непонимания. Похоже, дело зашло гораздо глубже и тема отца стерлась с этой стены понимания, а его роль нивелировалась до еще одного пустого слова, смыл которого потерян, устарел и нивелировался до пустоты собственного содержания.

Изучая историю психотерапии я, к своему сожалению, нахожу подтверждение такому взгляду. Фрейд был последним отцом, в его теории психоанализа мы видим взгляд на воспитание ребенка и становление человеческой психики с точки зрения отношения к отцу. Этот взгляд окажется единственным и последним, все последующее развитие будет посвящено анализу роли матери в развитии ребенка — достаточно хорошей по Винникоту или отвергающей по Мелани Кляйн. Так или иначе никто уже никогда не вспомнит про отца, это слово просто исчезнет из лексикона психоаналитических трудов.

Привычные роли, дискурсы отца, устоявшиеся к настоящему времени, мне представляются следующими:

— еще одна мать — в эпоху равноправия полов все функции женщины и матери может исполнять мужчина, грудь он не даст, зато может дать бутылочку смеси для вскармливания, подогретой до температуры тела; в этом случае женщина и мать скорее ощутит бессознательную конкуренцию и укол ревности к отцу ребенка как к еще одной матери, которая вынуждает делить с ней её ребенка;

— поддержка матери — популярный психологический взгляд на мужчину, который болтается непонятным приложением рядом с неделимой, находящейся в симбиотической связи парой «мать-ребенок». Вполне разумно и оправдано, чтобы благожелательный настрой этой пары не нарушался тревогой и страхом о «хлебе насущном», о котором как раз и должен позаботиться отец, ежедневно таская увесистые кули с разнообразными продуктами в квартиру и мусор обратно;

— аниматор — собственно у матери много тревог и страхов, связанных с ребенком, она во многом психотична и параноидальна, основная забота — уберечь малыша от реальных и выдуманных угроз, постоянное психическое напряжение создает ситуацию хронического напряжения и стресса, нормально и свободно играть с ребенком ей сложно. Легко и беззаботно подкинуть в воздух свое чадо может только отец, мать в этой сцене скорее подбежит и отберет с криком «ты думаешь, что ты делаешь, ты его/ее уронишь!».

Собственно, роль аниматора традиционно назначается судами отцам, по крайней мере в нашей стране, в случаях рассмотрения дел о порядке общения с ребенком после развода. На отца смотрят как на еще одну игрушку для сына, который может по развлекать его раз в неделю, а обычно это воскресенье, поэтому сложилось устойчивое понятие и выражение — «воскресный папа», в течение нескольких часов, как то: побегать в парке и других общественных местах, сходить в кафе, театр, цирк, посетить любое другое развлекательное мероприятие. После таких решений суда отцам впору выдавать вместе с листом решения суда еще и клоунский колпак в качестве бесплатного бонуса от правоохранительной системы.

Полагаю, что и дети примерно также начинают смотреть на своих отцов — как на забавный персонаж в их жизни, где-то посередине между «пожарной машиной с мигалкой» и сериалом «Смешарики» на детском телевизионном канале.

Действительно, в позиции ничего не решающего, а значит молчаливого, сколько бы слов он не говорил, с зашитым или отсутствующим ртом, отца, тот становится как для ребенка, так и для матери скорее функциональной принадлежностью, просто картинкой на стене, а в худших случаях — грязным пятном на стене жизни обоих, становится неживым, неким предметом, игрушкой, которой можно распоряжаться, манипулировать, играть.

Пока все три роли отца – функциональны и мертвы, пока он остается дополнением к прочей домашней утвари, пока без него вполне можно обойтись, наверное, поэтому вполне закономерно, что без него и обходятся в решениях суда, сводя к роли аниматора для сына или дочери.