Вчерашнее свидание с сыном отличалось от предыдущих наших встреч тем, что ставшая уже привычной игра в полицейского и преступника потеряла свою актуальность, фактически мы не играли в нее совсем, поскольку появилась более страшная игра, по крайней мере, отыгрывалось что-то в ее содержании, что вызывало еще больший, нежели страх наказания, ужас, полагаю, это страх смерти, слившийся со страхом материнского поглощения.

Началось с того, что сын стал играть, смастерив из лего летающий модуль, я пытался включиться в игру и сделал свой модуль для полетов, посадил туда лего-человечка и стал тоже «бороздить пространство», слабо понимая, что это за модули и откуда они взялись, наверное из какого-нибудь мультика, может из «Нинзяго».

Видимо, осознав мое незнание, сын принес планшет и сказал, что сейчас я один посмотрю мультик, а он уйдет на кухню. По началу, так оно и было, мультик оказался одной из серий мультсериала «Пин-код» («Смешарики»), раскрывающий тему борьбы иммунной системы организма человека с вирусами. Периодически сын прибегал и подсматривал, что я смотрю, потом предложил развернуть планшет так, чтобы ему из кресла соседней комнаты было видно происходящее сквозь дверной проем.

На экране действительно происходила достаточно страшная анимация — показывалось, как фагоциты поглощали вирусы и прочие инородные тела в кровеносной системе, предварительно помеченные лимфоцитами специальными белыми метками (антителами), при этом они (фагоциты) выглядели как большие, злобные шары-колючки фиолетового цвета с огромным ртом, который постоянно что-то пожирал. Ребенок сам демонстрировал свой страх, убежав в другую комнату, а анимированная картинка на экране планшета показывала характер этого страха.

Во-первых, это был страх быть уничтоженным или страх смерти, во-вторых, связан он был именно с поглощением, что можно трактовать как бессознательный страх чрезмерной зависимости от матери, с которой он проводит большую часть времени, страх растворения в материнской любви и заботе, как страхе поглощения и потери себя.

Было еще кое-что меня удивившее — после просмотра сын предложил мне рассказать, что я увидел. С одной стороны он предлагал мне сформировать сюжет для игры, с другой стороны требовал интерпретацию так испугавших его сцен, с третьей стороны требовал его успокоить.

Сюжет мультика (кролик Крош и Ежик с помощью уменьшенного до размеров молекул модуля лечат внутри организма ворона Пина его болезнь, точнее становятся свидетелями «войны» лимфоцитов и фагоцитов с вирусами, при этом сами едва не оказываются съеденными, «уносят ноги» в самый последний момент) стал сюжетом ролевой игры в лейкоциты, который должен был исполняться с непременным включением ключевых фраз из мультфильма:

«Нас здесь не поняли»,

«Кролики не сдаются»,

«Этого еще не хватало».

Игра повторялась бесчисленное количество раз, предложения заняться чем-нибудь еще сыном строго отклонялись.